На край света - Страница 19

— Я рада, что вы подошли, девочки, — просто говорит Сара. — А то на душе было как-то… В общем, вы молодцы!

— Если хочешь, называй меня Хэл, — вдруг произносит Хэлли. — Я ведь это так, из вредности. — Ее губы растягиваются в улыбке озорного ребенка.

Сара смеется.

С мамой и папой объясниться выходит еще проще. Хэлли, пользуясь тем, что от них как раз отходит один папин друг с женой, приближается к родителям сзади, обнимает обоих за плечи и шепчет, выпятив губы:

— Глупая я у вас, да?

— Не болтай ерунды, — говорит мама. Она обижаться попросту не умеет.

Папа смотрит на дочь со всей строгостью.

— Я, конечно, в каком-то смысле могу тебя понять…

Мама укоризненно качает головой, но при этом улыбается.

— Да что ж тут понимать? Любить надо друг друга без каких бы то ни было условий!

— …но ведь нельзя настолько грубо, — договаривает отец, мягко опуская руку на плечо мамы и без слов прося ее помолчать. — Признаться, я…

Мне на ум приходит пугающая мысль: сейчас он заведется с наставлениями и Даррен найдет себе другую собеседницу. Если, конечно, уже не нашел. И если не приехала его жена. Та, рыженькая.

Подхожу к родителям, становлюсь прямо перед ними и поднимаю руки.

— Неприятность с Сарой мы благополучно уладили.

Отец изгибает полуседую бровь.

— Вот как?

Хэлли, утыкаясь ему в плечо подбородком и глядя на него с хитроватой улыбкой, кивает.

— Кстати, она действительно как будто… ничего. Может, зря я была так против их свадьбы?

Ходим по залу в поисках Раффнера, время от времени здороваясь со знакомыми, в основном папиными. Я думаю о том, что и Хэлли, несмотря на странное увлечение пустыми журналами и безмозглым щеголем, превратившимся в низкопробного красавца, далеко не так плоха, как может показаться. Представлять ее в объятиях Раффнера мне невыносимо, но теперь никуда не денешься. Надеяться остается лишь на то, что, увидев его наяву, она убедится в моей правоте и выбросит из головы свою бредовую идею.

— Вот он! — громко шепчет она, вцепляясь в мою руку и резко останавливаясь.

Поворачиваю голову. Раффнер стоит в окружении девиц с густо накрашенными глупыми глазами и, извиваясь своим загорелым телом (его рубашка расстегнута почти наполовину, и взорам всех заинтересованных представлена лысая украшенная татуировкой грудь), о чем-то рассказывает.

Останавливаюсь. Меня передергивает. Нет, честное слово! Этот болван не имеет права находиться рядом с моей сестрой и единственный вечер!

Хэлли дергает меня за руку.

— Ну пошли!

— Может, все же передумаешь, Хэлли? — с мольбой спрашиваю я. — Ты только посмотри на них!

— Их я не вижу, — говорит она. — Вижу его одного.

— Тебя не смущает то, что вокруг него столько женщин? — прибегаю я к последней уловке. — Неужели ты хочешь стать одной из сотни?

— Я хочу стать одной-единственной, — отрезает Хэлли, начиная злиться. — Пойдем, а то он и отсюда исчезнет! Может, умчится куда-нибудь в клуб — и тогда не видать мне его как собственных ушей!

Скрепя сердце иду к Раффнеру.

— Привет, Дэниел! — Проклятье! Сейчас придется лгать и ломать комедию, но другого выхода нет. — Не ожидала тебя здесь увидеть!

Раффнер умолкает и пару мгновений всматривается в меня, не опуская рук, которыми он что-то изображал в воздухе.

— А-а! Хома?

Хомой одноклассники окрестили меня, когда я обзавелась хомячком и воспылала к нему такой пламенной любовью, что на переменах только о нем и трещала. Нам с Дарреном купили хомяков в один день, в одном магазине. И умерли они примерно в одно и то же время. Года через два.

— Меня давным-давно никто не называл Хомой, — с улыбкой говорю я.

Раффнер опускает руки и обводит меня оценивающим взглядом.

— Неудивительно, — заключает он. — На хомяка ты совсем не похожа. — Скорее напоминаешь… гм… лань? Или как их там?

Девицы, точно по команде, поворачивают головы и тоже окидывают меня взглядами, в которых так и светится: он наш! Мне настолько противна вся эта сцена, что я спешу покончить с возложенным на меня неприятным заданием. Смотрю на Хэлли, лицо которой так и светится. Господи!

— Кстати! Это моя сестренка, Хэлли. Вы случайно не знакомы?

Взгляды Хэлли и Дэниела встречаются. Ее щеки заливаются румянцем, а грудь приподнимается. Он же, прекрасно видя ее восторг, как мне кажется, уже отводит ей место хорошенькой игрушки, на которой не стоит задерживать внимания.

— Нет, мы незнакомы, — лениво отвечает он.

— Хэлли, это Дэниел Раффнер, — говорю я подчеркнуто бесстрастным голосом.

— Я не раз видела твои фотографии в журналах! — восклицает она еще более высоким, чем обычно, почти писклявым голосом.

Дурочка! — рвется из моей груди крик. Разве так заинтересуешь мужчину?

— А это ваше новое шоу! — продолжает Хэлли рассыпаться в лестных комментариях. — В прошлую субботу я даже не поехала…

— Послушайте, — перебиваю я ее, не в силах подобное терпеть. — Вы извините, но я побегу. У меня… встреча. — В конце концов, свою миссию я выполнила. Остальное зависит от Хэлли, а она давно не ребенок. — Счастливо, Дэниел.

— Пока, — отвечает он, не глядя на меня.

Как был хамом, так им и остался, думаю я, устремляясь прочь и молясь, чтобы Хэлли образумилась.

Где искать Даррена, я не знаю. Не вполне уверена и в том, надо ли мне с ним опять встречаться. После всех сегодняшних происшествий мысли в моей голове скатываются в громадный ком, и мне необходимо побыть одной, чтобы во всем разобраться.